|
Февраль 1996.
Нашего полку прибыло - вышел на работу Сынок. Мне он объяснил,
что ему пришлось оставить учёбу в университете, чтобы помочь родителям в
бизнесе. Хозяин же проговорился, что Сынка отчислили из университета за
неуспеваемость. Сынок - типичный холерик, всё время за что-то хватается. Когда
приходит новый клиент, он бросается ему навстречу, долго расспрашивает, что
случилось, рассказывает о том, какая хорошая у нас компания и обещает сделать
всё в самые кратчайшие сроки. После этого ставит компьютер на стол и начинает
ремонтировать. Если удаётся всё сделать с налёту, то приглашает техников и
демонстрирует им, как нужно ремонтировать компьютер. Если же сразу сделать не
удаётся, то он начинает менять платы и детали, обычно заимствуя их из стоящих
рядом компьютеров. Если же и это не помогает, то, сославшись на срочные дела,
уезжает куда-то, оставив меня перед горой рассыпанных на столе запчастей. К
этому времени уже довольно трудно бывает определить, из чего первоначально
состоял этот конкретный компьютер. Более того, Сынок не оставляет никаких
записей о том, в чём причина неисправности, на мои же недоумённые вопросы
отвечает: «Спроси у заказчика».
Хозяйке жаловаться бесполезно: привычку не делать записей и
постоянно терять нужные бумаги он явно унаследовал от нее. Да и говорить с ней
по поводу Сынка не имеет смысла - он предмет её бесконечного обожания.
Апрель 1996.
Из моего настольного компьютера регулярно пропадают части -
память, контроллеры, сетевые платы. Мне это надоело, и я прямо спросил у Сынка,
что бы это значило. Он, не моргнув глазом, ответил, что заимствует эти части
для срочного ремонта компьютеров клиентов. Интересно, почему он не заимствует
их из своего личного компьютера? Однажды, прийдя на работу, я обнаружил, что
мой компьютер вообще исчез. Сириец сказал, что вечером его умыкнули Сынок и
племянник хозяйки. Пожаловался хозяину, тот поддержал мой праведный гнев, и мы
пошли разбираться к хозяйке. Та позвонила домой Сынку, немного поговорила с ним
и обьяснила мне, что вчера вечером срочно понадобился компьютер одному из
важных клиентов, и Сынку ничего не оставалось делать, как позаимствовать мой.
Мне же при моём опыте не составит никакого труда собрать новый. Через пару дней
племянник проболтался Сирийцу, что они позаимствовали компьютер, чтобы
объединить его в сеть с принадлежащим Сынку и играть дома в компьютерные игры.
Июнь 1996.
Снижение прибыли резко изменило характер хозяйки. Она всё время
не в настроении и цепляется к нам по поводу и без оного. И ещё: поскольку я
один из основных источников денег, то теперь она внимательно изучает все мои
счета клиентам. На днях разразился чудовищный скандал. Хозяйка вызвала меня к
себе в кабинет и, как только я переступил порог, она, потрясая пачками бумаг,
стала орать, что по моей вине компания потеряла кучу денег и что за меньшие
деньги она могла бы найти человека, который бы знал больше, чем я, и работал бы
лучше. Я ни разу ещё не видел её в таком состоянии. Лицо ее покрылось красными
и белыми пятнами, в глазах явно читалась ненависть ко мне.
Для таких случаев у меня давно уже выработана линия поведения.
Если на меня прикрикнут, то я могу резко ответить, но, чем сильнее буйствует
мой собеседник, тем тише и спокойнее я становлюсь. Так и сейчас. Я молча сел в
кресло и стал ждать, когда она утихнет. Видимо, моя реакция совершенно не
устраивала её, и она орала ещё, наверное, минут пять.
Когда она сделала перерыв, я очень тихо и вежливо
поинтересовался, в чем, собственно, дело? Хозяйка швырнула мне копии счетов:
- Ты не умеешь даже подсчитать проценты!
- Умею.
- Нет! Ты всегда занижаешь расценки на детали!
Тут я немного отвлекусь. Когда мы выставляем счета клиентам, то
включаем туда стоимость материалов и стоимость работы, согласно затраченному
времени. Так вот, в первые же дни моей работы хозяйка обьяснила мне, что при
калькуляции расходов я должен увеличивать стоимость материалов на 20%. Что, в
общем и понятно. Сейчас же я никак не мог понять, в чём меня обвиняют. Я взял
первый попавшийся счет, и тут же на калькуляторе доказал, что я считаю
правильно.
- Нет неправильно! – настаивала хозяйка.
- Тогда покажите, как правильно?
- А вот так! – хозяйка набрала искомую цифру и поделила ее на
0.8
- Видишь, ты все время, пока здесь работал, брал с клиентов
меньше, чем положено!
Я не верил своим глазам – во главе американской компании стоял
человек, не умеющий вычислять простейшие проценты. Я вспомнил предупреждение
Энди, да и сам понимал, что, доказав своё и тем самым где-то её унизив, я,
видимо, наживу себе врага, но выбора не было.
- Хорошо, мы купили деталь за 100 долларов. Я надбавил 20% к ее
цене. Сколько за неё должен платить клиент?
- 120 долларов.
- А теперь наберите цифру 100 на калькуляторе и подсчитайте по
своему методу. Сколько получилось?
Слаб человек: я не смог себе отказать в удовольствии и ещё с
минуту молча сидел и смотрел, как хозяйка сморщивается на глазах, словно
проткнутый воздушный пузырь.
Октябрь 1996.
Заключили новые компьютерные контракты. Один из них на поставку
партии компьютеров в столицу штата город Сакраменто. Когда сборка была
закончена и компьютеры выстроились в линейку перед отправкой, хозяйка, как
обычно, стала проверять их на соответствие спецификации. И тут разразился
скандал. Хозяйка обнаружила, что компьютеры имеют меньшее количество памяти,
чем указано в договоре. На её вопрос, как это случилось, я ответил, что договор
мне никто не показывал и я установил именно то количество памяти, которое она
мне выдала. Хозяйка опять сорвалась на крик: «Три дня назад я тебе лично выдала
именно то количество памяти, которое нужно. Если ты до конца дня не найдешь
недостающее, то буду с тобой разбираться!»
Положение было аховое, меня обвинили то ли в разгильдяйстве, то
ли в краже. Я ходил какой-то потерянный, пытаясь понять, как такое могло
случиться. Слухи о происшествии дошли до бухгалтерши, она позвонила мне по
телефону и посоветовала просмотреть счета на покупку комплектующих для этого
договора. Я зашёл к ней, глянул: ну, конечно же, хозяйка ошибочно заказала
меньшее количество памяти! Бухгалтерша попросила не говорить хозяйке, что это
её инициатива, и представить дело так, будто я сам решил проверить счета.
Сделав копии, я отнёс их хозяйке. Она глянула и буркнула: «Иди работай».
Извинений или каких-либо объяснений другим работникам, что я не
вор, так и не последовало. Правда, на следующий день подошёл хозяин, похлопал
по плечу и сказал: «Ты это … не расстраивайся. Я сам с ней сколько лет
мучаюсь». По порядку вещей следовало бы хлопнуть дверью и уйти. Но вот куда?
Искать новую работу и начинать все сначала? А вдруг на новом месте будет вот
такая же стерва? Хрен с ним, как- нибудь доживу до GreenCard.
Декабрь 1996.
Каравай хлеба и кусочек сыра. И, конечно же, – «Give me a hug!»
Может быть, засушить этот кусочек сыра и показывать в надзидание потомкам? Ведь
не поверят. Друзья мои и те не верили, пока им не показал. А ведь она по
воскресеньям ходит в церковь и совершенно уверена, что сделала благое дело,
преподнеся нам этот подарок.
Январь
1997.
Хозяин принял на работу нового инженера. Зовут его Майк, и он, в
отличие от нас, стопроцентный американец. Это видно и по его поведению. Он
демонстративно не заметил пожеланий хозяйки - никуда не отлучаться в обед и
бесплатно работать по субботам. «Extra work for extra money,” – вот его девиз.
Хозяйке это очень не нравится, но сделать она ничего не может.
Еще она объявила «радостную» весть, что назначает Сынка
менеджером над проектами, и теперь мы подчиняемся непосредственно ему.
Февраль
1997.
Сынок убедил одного из наших постоянных клиентов, президента
местной страховой компании, что пора устанавить на их компьютеры Windows 95. В
субботу и воскресенье они с Майком добавили память в компьютеры и установили
Windows 95 поверх предыдущей версии - Windows 3.11
В понедельник утром позвонил президент страховой компании и
заявил, что работа всего отделения парализована. Сынка найти не удалось - он
где-то отдыхал после трудов праведных, и я поехал разбираться. Оказалось, что
не работает база данных по клиентам. Под предыдущей версией она работала, а под
Windows 95 работать отказалась. То есть она вроде бы запускалась, но отдельные
операции выполняла неправильно.
Я позвонил в службу технической поддержки компании,
разработавшей базу данных, и они подтвердили то, о чём я и сам догадывался.
Программа была разработана под DOS и с Windows 95 несовместима. Сынок то ли не
смог всё заранее протестировать, то ли понадеялся на авось, а в результате
получилась классическая ситуация – “фарш невозможно провернуть назад...”
Президент страховой компании вызвал к себе хозяина, который,
кстати, был его старым другом и, бегая по кабинету, трубил как раненый слон.
Дружба дружбой, а денежки врозь... В конце концов, он сказал, что отказывается
платить за проделанную работу и не хочет никогда нас больше видеть. Не знаю, о
чём говорил хозяин с сынком, но тот три дня после этого не показывался на
работе. Хозяйка сказала, что он болен – nervous breakdown (нервное
расстройство).
Прoдoлжeниe cлeдуeт
|
